Знакомство с Саней-Соколом и Борисом-Вороном сон на диване.

И деву страсти что в Крестах,
Тот образ дикий вожделеет,
И днём,
И ночью как-бы во сне,
Тот лучезарный образ греет,
Темнеет уж,
Один судья он кандалы с меня снимает,
И как Сокол я лечу,
С порога Ворон провожает.
 

-Он сказал:
-Ну что ж пусть будет ...
-И эта дева что в прищах,
-И этот слон лежит на блюде,
-Ещё там что-то в овощах. 

Обет данный Розой,
Он не понял,
Сто грамм,
Прасветлят его мысли,
Он поднявши стакан,
Долго хлопал глазами,
И мечтал о своём,
Он всё думал о вечном,
Где они лишь вдвоём.

Вот я,
Вот с кем в ночи дрался,
Называл его:
-Смутьян,
-И в разговорах не стеснялся,
-Как посещали ресторан.

За нами Алькаида,
-Чечня,
-Пакистан,
За нами Ташкент,
И ещё много стран,
Бравые солдаты там в разведке припав,
Так и остались гранату зажав.

Что за образ царь девица,
На вас взираю,
Снова пьян,
В кабак зайду я,
Стонут чайки,
И за стоканом,
Опять стокан.
Я выхожу когда темнеет,
Твой образ тает,
Лик ночной,
И стан девы юнной расстает где-то под луной. 

Я не знаю сколь было им принято мер,
Его называют все как прежде убийца,
Его статус данный он как прежде эсер,
А сам он зовётся:
-Большевик,
-Кровопийца.

Мы видемся иногда с Настёной(Петрозаводск)
Улыбку вижу на глазах,
А после,
После ужаснулась,
Её застал,
Застал в слезах,
И уж расходимся,
Всё снова,
Меня ты больше не зови,
Забудь ты старые сказанья,
И эти сказки о любви.
 

К чему разборки,
Крики,
Драки...
С себя снимаем мы кресты,
Десантники,
Металисты уж уходят,
И под луною только мы. 

1945 год пришла,
И в уголке стоит иконка,
И снова плачет в ночь жена,
Был муж разведчик:
-Похоронка,
-Ещё записки,
-Дневники,
-У входа мы всё ждём кого-то,
-И в параллель,
-Вон в те миры,
-Вскорости заглянет кто-то.  
 
 

Призыв,
Он дан от старшины,
И снова выстрелом катюши,
Всё,
Уходим мы во тьму,
Часть миномётную бросая.