Жизненый отчерк.

Последний раз хлебну мартини,
В Париже масса новостей,
Девчонки вспомню,
Светки имя,
Пишет она:
-Полно идей.

И вновь стою я народного Ополчения,
И в небо,
В небо прокричу,
Туда,
Вновь к Пулковским Высотам,
Я снова видеть вас хочу.

Сказ писалась вот три системы что стоят на компьютере.

Апределён я на запад,
Потом на восток,
Уходим учится на средний поток,
Экзамены в школе,
Вот это фигня,
Сдаются экстерном,
Иду гулять я. 

Костенко Дмитрий Александрович.

Это сказ по лётной школе,
Это выстрел в высоту,
Прыжок отважный с вертолёта,
И второй раз сломал ногу.

Год 2014,Пока два серьёзных19 июня.

Здесь кончено всё,
И это печально,
В пустынных палатах сидят юнкера,
В ночи вновь взирая на берег тот дальний,
И слушают молча как плачет Нева.
И вторишь ты ей:
-Подойди ближе,
-Ближе,
-На этой сарочке отстегни рукава,
-Я очень устала,
-Горю от желанья,
-И слышешь как горько там плачет Нева.

Куда попадают одни из самых лутших,Или сказ о войне 1920-х годов.

Это сказ про десантуру,
И тот кто в воздухе парил,
Это клич:
-Приказ по новой: 
-Сломался сам,
-Но "Витязь,, сбил.
И он идёт по аэродрому,
И он даволен как эсер,
В ангар уж загнан кукурузник,
И ждёт лишь школа хороших манер.
А ранее там аэропланы,
И там гражданская война,
В лесах засели партизаны,
Чернеют вновь эти знамёна:
Эпоха власти Колчака.
И наступает вновь Корнилов,
И окружило Петроград,
И увы вновь всё сдавали,
Но был разгромлен немец-гад.

Как знаменуется окончание.

Взлетаем мы на вертолёте,
И смотрим,
Смотрим на него,
-Модам,
-Мадам,
Что вы орёте,
Мсье,
Мсье но вы чего?
И апракинув табакерку,
Я делаю глоток вина,
И говорю:
-Как мир надменен,
-И осушаю всё до дна.  

Сказ о человеке чью жизнь сгубила настальгия.(судебный пристав)

Я обрываю ту медаль,
Кидаю вскоре малолетку,
Я вижу боль,
Вон ту печаль,
Но не хочу уж более в клетку.
Я вспомню Ольгу,
Вечера,
Когда по городу гуляя,
И были,
Были только мы,
Стояли,
К брови шёл лаская. 
И были,
Были вечера,
Куда девались все гусары?
Куда девались юнкера?
Али я попал на нары?

Рассказ про высшие чины во флоте империалистической России.

Панки,
Эмо,
Кто куда,
Вновь эвалюция позвала,
И вновь,
И вновь весят кресты,
Те ордена отчизна дала.

Или на сдаче экзамена в театральной школе.

Ты вспомни спортивные маты,
В подвалах стоят стелажи,
А сколько сколько там книжек пылится,
-Олег я прошу напиши,
И вырывались с тобой мы с подвала,
-Эй,
-Мужики,
-Мы свободны давно,
-Амнистию дали нам сверхсрочно,
-Так как отличник,
-Мы стучим в домино. 
-С тобой по прастору гуляем,
-С тобой начищаем кирзу,
-И уставы давно чётко знаем,
-И в ночи молимся:
-Мой бог!
-Ты скажи?
-Почему?

Года начало 1990 годов.

Пишу я в ночь твоё имя,
Вновь надо куда-то бежать,
Пишу уже кровью я имя,
Увы,
Мне принцессой не стать.
И эта,
И эта записка,
Промокла уж под дождём,
В кормане тает ириска,
И вот уже к дому идём.

Сказ как про года зарождения торговых точек на Ленинском.

Этот бы кольцо бы взял,
И по асфальту вновь шагая,
И с голодухи сдал в ломбард,
Быть может где-то вас встречая.
Спорт мастер был ты всем хорош,
Я говорю для всех открыто,
Прощайте вы моя модам,
Чао бамбино синьёрита.(блестящии)

Где-то 18-конец-19,начало 20-го века.

И это всё там между плит,
Иной расклад,
Иная вера,
В пагонах,
В панцерях снуют,
Кираса там,
Имя эсера.